leeuwin | Жизнеописание Пса

Жизнь у Пса была долгая, так что описание ее получилось очень и очень обширным.

Нашли

Маленький черно-белый комочек покрытый пухом мы подобрали на улице 14 лет назад и принесли домой. Все последующие годы его порода оставалась для нас тайной. «Мой щенок похож немного на бульдога и на дога». А мой был похож одновременно на шпица, лайку и колли и ни на кого из них. Наверное, он был дворняжкой, но сколько же в нем было благородства, скромности и такта!

Воспитание не позволяло ему воровать, но знал, что всё, что лежит непосредственно на полу или на пол упало – его собственность. Но если на пол падал здоровущий кусок мяса, случайно выроненный запыхавшейся хозяйкой, он еще некоторое время раздумывал, брать его или нет. Иногда можно было успеть выхватить. Вообще, он был очень разборчив и брезглив. Его морда порой выражала неподдельное презрение: «И вы что, всерьез предлагаете мне ЭТО съесть?» - вопрошал он взглядом, полным недоумения и брезгливости, и уходил. Через полчаса, когда еда в миске полностью остывала, и Пёс понимал, что ничего вкуснее ему уже не достанется, он возвращался и, не меняя выражения глубочайшего омерзения, начинал передними зубами вытыскивать из похлёбки куски мяса, складывать их около миски и есть. Только когда мясо заканчивалось, он обреченно принимался хлебать суп. Как ~~человек~~ пёс старой закалки, он не признавал всех этих новомодных штучек – педигрипалов и чаппи. Только натуральные продукты.

Щенячий пух превратился в густую прекрасную шерсть, грудь украсило пышное белоснежное жабо, хвост с белым, как у лисицы, кончиком закручивался лихо и небрежно, как страусиное перо на шляпе мушкетера. И еще на его хитрой острой черно-белой морде красовались рыжие брови, а на лапах – рыжие подпалины. Он был красив и знал об этом. Кроме того, ему постоянно сообщали об этом все окружающие – даже обычные прохоже на улице останавливались, чтобы восхититься его красотой. Он не лишал своих поклонников удовольствия смотреть на него и говорить комплименты. Иногда даже позволял погладить. Вот разве что маленьких детей терпеь не мог – при приближении обязательно рычал, при попытке прикоснуться – клацал в воздухе зубами. Но не помню случая, чтобы действительно покусал ребенка, обычно предупреждения хватало. Подозреваю, что его первым владельцем был какой-то особенно злобный ребенок, который, натешившись с щеночком, выкинул его на улицу.

Прогулки

Как-то так получилось, что часто гулял он сам, один – достаточно было выпустить его из подъезда. Нагулявшись, он возвращался самостоятельно. Сидел у подъезда, пока кто-нибудь не откроет дверь, а потом бежал вверх по лестнице на 8 этаж и коротко тявкал под дверью квартиры, чтобы впустили. Все соседи знали его, а дядька с первого этажа, чьи окна выходили в сторону подъезда, иногда специально выходил и открывал ему дверь – прямо личный швейцар.

Вскоре хитроумный пес завел себе еще и личных лифтеров – он перестал сразу же мчаться вверх по лестнице (сложно это все-таки с такими короткими лапчонками), а дожидался с вошедшим человеком лифта и ехал с ним до какого-нибудь этажа, а дальше сам. Но и это еще было не всё.

Однажды соседка сообщила нам, что он отказался выходить из лифта на 4 этаже и остался там сидеть, требовательно глядя на нее. Пришлось отвезти его на 8-ой. Так и стали его соседи возить. Не все, конечно. Некоторые уходили, и лифт закрывался. Ничего, Пёс сидел в темноте и ждал, когда кто-нибудь вызовет лифт. Но и с этим неудобством он справился, научившись мгновенно определять, кто повезет его выше, а за кем лучше выйти там, где есть, чтобы не сидеть одному в темной коробке.

Конечно, ему больше нравилось, когда с ним гулял кто-то из хозяев или друзей – так веселее, да и уйти можно подальше, чем одному. Причем, будут ли с ним гулять или просто выпустят одного – это он просекал мгновенно и часто, не желая гулять в одиночестве, ложился на пол, вытягивался колбасой и клал голову на лапы. И смотрел исподлобья – не пойду.

Зато он всегда страшно радовался, когда доставали из шкафа его шлейку (у него никогда не было ошейника – уж большо шея тонкая) – это означало, что с ним не просто обойдут вокруг дома, а пойдут куда-то далеко, а то и поедут на дачу. Он прижимал уши и сам, как обреченный на повешение, просовывал голову в петлю шлейки. На улице он мгновенно начинал весело кусать и вырывать из рук поводок.

Дрессировка

Мне было 10 лет, и я горела желанием выдрессировать своего щеночка. Прыгать с табуретки на табуретку он почему-то отказывался – сидел на высокой табуретке и дрожал. А потом с ужасом, зажмурившись, спрыгивал на пол.
Зато мне удавалось играть с ним в бег с препятствими: я ставила поперек длинного и узкого корридора три невысокие диванные подушки и бежала с чем-нибудь вкусным в руке, перескакивая через них. Пёс гнался за мной и тоже вынужден был через них перепрыгивать. Забава продолжалась недолго – хитроумная зверюга научился находить зазор между подушкой и стеной и протискиваться в него. Но человек хитрее животного, даже маленький человек: я законопатила все промежутки между стеной и подушками. И всё же собачая лень победила – он научился подниматься на задних лапах и валить препятствие передними. Игра закончилась.
Зато папа - обожаемый им до беспамятства хозяин - играя, обучил его командам «сидеть», «лежать», «голос» и «дай лапу/дай другую».

Охота

На даче Пёс развивал бурную хозяйственную деятельность.
- Он переловил под кухней почти всех крыс и мышей: вылезал из подпола грязный, с полузадушенной мышой в зубах и еще некоторое время играл с ней – подкидывал вверх, валял лапами. Когда мы наблюдали за этим, у нас закрадывалось подозрение, что в роду у него все-таки были кошки.

- Он избавил участок от кротов и землероек, раскопав их ходы и добравшись до гнезд. Следить за процессом рытья было очень смешно: он зарывался в землю по уши и быстро-быстро копал лапами. В охотничьем азарте преследования он с остервенением рвал клыками корни, попадавшиеся на пути и мешавшие рытью. Самые толстые корни он пытался грызть. Тогда в дело вмешивался человек, осторожно оттаскивал тявкающего пса и перерубал корень лопатой. Так участок был освобожден от зловредных кротов. Он убил их всех, но слишком поздно – кроты все-таки успели погрызть корни наших прекрасных яблонь, и яблони засохли.

- Он сторожил территорию и звонким лаем предупреждал о званых или незваных посетителях. Еще он лаял на ворон и самолеты, пролетавшие над участком. Вороны вступали с ним в дискуссию, а вот самолеты почему-то нет.

- К котам Пёс всегда относился крайне индифферентно и просто не замечал их. Но это в городе, а вот на даче... рыжих или серых проходимцев, отваживавшихся посягать на его территорию, он с жутким лаем преследовал, но только до границы, намеченной им самим. Вообще-то, граница его владений не везде совпадала с границей нашего участка – своими он также считал несколько квадратных метров за калитками, ведущими к соседям, и периодически проведывал эти дальние посты.

- Но самым ненавистным врагом он считал ежей. Если слышался истеричный тонкий визг, значит Пёс опять нашел в кустах ежа. Пёс прыгал вокруг фарчащего колючего клубка и вырывал из под него клочья листьев и травы с землей. Кололся и визжал. Единственным способом спасения обоих зверей от ифаркта, было запереть Пса в доме, а ежа унести в противоположный конец участка.

Пёс охотился, но и на Пса тоже охотились. Он всегда был для меня и моих подруг притягательным объектом для игр – за ним гонялись, в него брызгали водой из самодельных брызгалок, его пытались впрягать в небольшие и легкие повозки и использовать в качестве тяглой силы (это безобразие он сразу пресекал, просто ложась на землю и отказываясь идти). Его воображали оленем или чернобурым лисом и делали вид, что стреляют по нему из самодельных луков (но по-настоящему, конечно, не стреляли). На него выпрыгивали из засад, на него ставили силки... Да и просто тискали, гладили, мучили, трепали, чесали за ухом, а он довольно подставлял бока или, будучи в особенно благостном настроении, даже переворачивался на спину и подставлял для чесания пузо. Он был необыкновенно шелковист и пушист, и гладить его было настоящим удовольствием.

Купаться!

На этот клич он реагировал мгновенно и начинал радостно кружиться на одном месте, пытаясь поймать себя за хвост. Только не подумайте, что Пёс любил, когда его мыли в ванной. Нет, клич этот раздавался только на даче и означал, что мы направляемся к водоему. Он очень любил плавать – естественно по-собачьи. Если мы с мамой уплывали далеко от берега, он некоторое время плыл за нами, и мы видели над водой его усатую морду и полные отчаяния глаза. Начав уставать, он поворачивал назад, эмпирическим путем убедившись, что мы всегда возвращаемся.

Когда плавание было недоступно, он валялся в лужах. В его туманную родословную помимо котов-мышеловов непременно следовало бы включить и свиней. В самый сухой день найдет единственную лужу и в нее обязательно прямо белым пузом и ляжет, а я потом с ним иду, с него грязища капает, и делаю вид, что эта собака не со мной. Но самое страшное, что в его привлекали любые водоемы, в том числе и вонючие болота, из которых он выбирался черным, липким, измазанным в тине - ну чисто водяной. Самое удивительное, что через короткое время, когда он подсыхал, вся грязь осыпалась с его чудесной шерсти и грудь вновь сияла белизной.

Отлучки

В молодости он несколько раз убегал и возвращался только через несколько дней, когда мы уже отчаивались его найти, обойдя все дворы в округе и опросив всех попадавшихся по дороге людей. Однажды методом опроса мы выяснили, что его видели в трех киломерах от дома. И ведь вернулся же, гулёна! Думаю, у него были неотложные дела. Почему-то уходил он всегда за пару дней до Нового Года, а возвращался – голодный, худой, потрепанный, но счастливый – числа 2-го или 3-го. Папа был уверен, что Пёс наш – шпион и вообще засланный и убегает к связным сдавать информацию за прошедший отчетный год. В качестве доказательств папа приводил то, что Пёс уж больно внимательно всегда подслушивает все наши разговоры и всегда находится рядом, когда мы обсуждаем что-то важное. Хотя, конечно, он убегал на собачьи свадьбы. Уж больно морда у него была довольная по возвращении.

Подруги

Вообще-то, он был похотлив и падок до женского полу, как и положено настоящему кобелю. Обычно он и сам находил себе невест, несмотря на маленький рост. Но однажды его решили поженить – уж больно нам хотелось посмотреть на его щеночков, которые непременно получились бы красавцами как и он сам. Мы нашли ему чудесную невесту – черную шелковистую веселую красотку, очень похожую на него. Мне было 13 лет, и меня не взяли на ответственное мероприятие, которое прошло, как мне сообщили, успешно. Щенки и впрямь получились необыкновенно красивыми: трое черно-белых, как мама и папа, а один... рыжий. На наше удивление хозяйка невесты ответила гениальной фразой: «Нет-нет, вы только ничего не подумайте, мы вам не изменяли!». Пришлось поверить. К тому же рыжие брови отца и рыжие подпалины на его лапах убедили нас и восстановили наше спокойствие. :-)

Мне так понравился рыжий щен, что я начала упрашивать маму взять его к нам. Мудрая мама сказала: «Хорошо, это будет только твоя собака, ты сама будешь о нем заботиться. Спать он будет в твоей комнате. И если завтра утром ты все еще будешь гореть желанием его оставить, то так и будет».
О, как же мудро поступила мама! Щен выдрыхся за день и ночью спать не собирался. Он хотел играть! Он выбирался из коробки и тявкал до тех пор, пока я не брала его к себе. Но и в кровати он спать не хотел: я клала его в ноги, он приходил к моему лицу и весело кусал меня зубками-иголочками за нос. Я возилась с ним до 5 утра, а ведь в 7 мне надо было вставать и идти в школу! Но щен был жизнерадостен и полон сил, он явно поставил себе целью не дать мне уснуть ни на минуту. В 5 утра проснувшийся папа заметил свет в моей комнате, заглянул, увидел меня – измученную и сломленную – и радостно лазающего по мне и вокруг меня щена. Папа забрал это маленькое чудовище, сказав, что у него всё равно бессонница, а я урвала 2 часа для сна. Утром мне пришлось признать, что... вобщем, его пришлось отдать.

Двух других щенков тоже куда-то пристроили, а вот единственную дочурку взяли друзья из соседнего подъезда. Трагедией рода, несмываемым позором стало то, что прекрасную дочь вскоре скрестили... и с кем! боже, какой ужас!!! С ПУДЕЛЕМ! Внучка моего красавца-пса получилась жалкой и неказистой. Нет, по правде говоря, такого уродства еще не видовал свет: одно ухо острое и торчит вверх, как у деда, а второе – длинное и кучерявое, как у проклятого пуБеля – висит. Шерсть клоками – клок прямой, клок кучерявый. А уж дурнаяяяя, сил нет. Где дедушкина спетенность? Где благородная осанка? Где царственный разворот плечей? Носится как угорелая. Ужас, испортили породу. Зато смешно было иногда наблюдать эту семейную встречу: вот идет мой Пёс, рядом жена-красавица и дочка-умница, а вокруг них безумные круги нарезает это чудо природы – внучка, пубель недоделанный.

Была у него и другая жена – дачная (как настоящий кобель он вел двойную жизнь: в городе – одна, на отдыхе – другая). Это была маленькая вертлявая собачонка с соседней улицы. Приходила она к нему всегда сама. В первый раз это было так: она пришла в гости, он угостил ее – позволил доесть то, что осталось в его миске, - а потом начал требовать законное вознаграждение. Но дачная кокетка хотела сначала покрутить динамо – она отскочила и, игриво виляя задом, отбежала. Он догнал, попытался приструнить ее еще раз. Она снова отскочила и врезала ему лапой по морде. Тогда он, как истинный оскорбленный джентельмен, развернулся, ушел к себе под стол и спокойно улегся там. Она подбегала, призывно поворачивалась к нему задом, вертелась и так, и сяк. Он цинично разглядывал ее, но не шевелился. Когда она уже утомилась крутиться перед ним, отчаялась и собралась уходить, вот тут-то он спокойно встал и неспешно овладел ею. Нам – наблюдателям – сразу же вспомнился старый анекдот: «Лучше 20 минут почитать газету, чем 2 часа упрашивать».

Она приходила еще не раз, но кроме того ее видели в компании здоровенных бугаёв – бродячих псов. Испорченная девица. Поэтому, когда зимой нам позвонили ее хозяева и предложили совместными усилиями распределять народившихся щенков, мы безаппеляционно заявили, что отцовство надо еще доказать, что еще неизвестно, с кем она там путалась, ибо неоднократно была замечена в порочных связях, как с домашними, так и с дикими кобелями, и что мы к этим щенкам не имеем ни-ка-ко-го отношения. Наш Пёс как всегда подслушивал разговор и самодовольно ухмылялся.

Он

Он был умным, ласковым, воспитанным и не доставлял нам почти никаких хлопот, зато приносил много радости.
Он умел улыбаться и смущаться, мог окатить презрением и испепелить взглядом, мог укорять или притворяться самойголоднойсобакойнасвете. Он мог быть демонстративен – если миска для воды пустела, он ставил ее так, чтобы человек обязательно споткнулся о нее и вспомнил о своих обязанностях. Если он чувствовал, что кому-то из хозяев плохо, он приходил, вспрыгивал на кровать (после разрешения), ложился рядом, прижимаясь теплым боком, и лежал так, тяжело вздыхая. Он был нашим другом, спутником и членом нашей семьи 14 лет.

Мы очень его любили. Надеюсь, он тоже нас любил.
_____________